"Победу отпраздновал в трофейных сапогах"

На днях в гости пришёл внук. С подарком. На досуге раскопал любопытный документ. Молодёжь, она ведь с Интернетом на «ты». Не то, что наше поколение. «Вот, – говорит, – дед, тебе подарок к юбилею Победы». А и вправду подарок хорош: наградной лист на моё имя на медаль «За боевые заслуги». Сама-то медаль нашла меня ещё в 1998-м, спустя 55 лет после представления. А вот сам документ ещё 17 лет оставался для меня за семью печатями.

«В районе г.Цинтен тов.Гилязетдинов М.Х., – говорится в нём, – под обстрелом противника в трудных условиях доставил до 200 телеграмм за смену…». И лестные строки о дисциплинированности, выдержанности и мужестве. Мелочь, а приятно. Прочитал, и сразу нахлынули воспоминания о фронтовых буднях. Вспомнилось, как по ночам шёл на ощупь (освещать путь фонариком нельзя было – тут же попадёшь на мушку снайперу), доставляя приказы.

Чтобы не плутать в темноте, я взял себе за правило: как только часть дислоцировалась на новое место, первым делом шёл в комендатуру нашей 2-й Гвардейской армии. Брал там карту расположения частей и обходил эти места (днём было не так опасно). За всю войну не было случая, чтобы не доставил сообщение в срок.

В Латвии однажды ночью провалился в яму. Кое-как выбрался, наутро пришёл взглянуть на это место, а это оказался одиночный окоп 1941 года. А в окопе – наш боец. Вернее, всё, что от него осталось. Погиб лицом на запад, не отступил. Врезались в память кости пальцев, сжимавших комья мёрзлой земли. Ночью-то я не заметил его в темноте.

В городе Гумбенин (не знаю, как сейчас называется этот город) в Восточной Пруссии наши части ушли вперёд, а я остался один. И вот стою посреди улицы, кругом одни руины, залитые красным заревом пожарищ, и ни души. Смотрю – высокая кирпичная стена. Я перелез через неё, а там – брошенная немецкая казарма. Всюду валяются винтовки, матрацы, личные вещи, бумаги, которые разносит ветер. Я подобрал добротные немецкие сапоги (до этого ходил в обмотках), немецкую винтовку (она за плечами удобней висела – не болталась), догнал свою часть, сдал свою трёхлинейку, да так до конца войны с немецкой винтовкой и провоевал. И в трофейных сапогах отпраздновал Победу. А потом ещё в них тянул телеграфный провод от Москвы до Калуги.

… Вот так, не спал всю ночь, а утром решил поделиться мыслями. Сколько нас осталось, фронтовиков? Скоро некому будет рассказать. Вроде ничего особенного, фронтовые будни, а память хранит их, будто вчера это было.

М.ГИЛЯЗЕТДИНОВ